День 29 - танцующая нимфа

[rohirrimka]

— Только без паники, — провозгласила Нелл.

Хотя, честно говоря, никто и не собирался паниковать. Иллена ушла в спальню переодеваться, а Нелл срочно набрала номер профессора Драга. От нее она получила указания: не паниковать (хотя никто все еще не собирался паниковать), устроить роженицу поудобнее, засекать время между схватками и ждать появления самой Синтии. Спохватившись, она предупредила, что дом в каком-то смысле окружен фейри, и услышала в ответ уверение, что если эти самые фейри попытаются помешать профессору добраться до пациентки — тем хуже для них.

Следующим делом Нелл отправила сообщения Мелинде и Лоретте, а сама принялась устраивать вернувшуюся Иллену на диване. И не паниковать.

В целом роды, по крайней мере первые несколько их часов, оказались довольно скучным делом. Иллена стойко пережидала схватки, вцепившись в руку Летнего Гостя и кусая губы, а иногда заводила старинную музыкальную шкатулку с танцующей нимфой на крышке, которая, по ее словам, всегда ее успокаивала. Все остальное время Иллена то лежала, то бродила по комнате, пока Нелл с Акселем пытались отвлекать ее всевозможными историями. Юный отец хлопотал вокруг роженицы, Терн же подтащил свое кресло ближе к окну и нес караул, периодически выглядывая из-за занавески.

Лоретта принесла с собой моток железной проволоки и они с Нелл демонстративно оплели ею окружающий дом забор и калитку в нем. Фейри не обращали на них внимания или, скорей, делали вид, что не обращали.

Приехала Мелинда, привезла с собой целый мешок трав и лекарств, одобрительно кивнула Иллене и заварила всем чай. Потом появилась и профессор Драга, осмотрела пациентку и уверила всех, что процесс продвигается нормально. И снова все затихли, словно это был самый обычный день.

Первые признаки того, что обычным он не останется, появились ближе к закату, когда из сада раздались вдруг скрежещущие звуки.

— О, это моя сигнализация! — радостно воскикнул Аксель. Выглянув в окно, Нелл увидела наколдованных сказочником горгулий. Они по очереди срывались с места, пытаясь атаковать маленьких черных зверей, похожих на очень костлявых белок, но в последний момент взмывали вверх и возвращались на свой насест.

— Мелкая нечисть, — пояснил Терн. — Они чуют страх Иллены и чуют сквозняк с Той Стороны, вот и пытаются подобраться поближе. Этих можно не бояться, их удержат даже рябина и свечи.

— А почему твои горгульи их не трогают, а только кричат? — Нелл толкнула Акселя плечом.

— Потому, что они ненастоящие. Я ведь мастер иллюзий, так что эти крошки несколько… нематериальны.

— Если эта нечисть не опасна, может можно угомонить твоих горгулий? — подал голос Гость. — Их крики тревожат Иллену.

Аксель глубоко вздохнул и что-то пробормотал про человеческую и эльфийскую неблагодарность, но парой жестов заставил иллюзию замолчать. Нелл поначалу еще выглядывала периодически в разные окна, но потом убедилась, что нечисть и впрямь не может даже приблизиться к дверям, и успокоилась.

Солнце село за дома, а промежутки между схватками сократились до пяти минут, когда горгульи снова заголосили. На этот раз к окну первой подошла Мелинда — и тут же шарахнулась.

— Нет! А она что здесь делает?

На нее устремились несколько пар удивленных глаз и она тихо пояснила:

— Белая Дама.

— Ты шутишь!

Нелл тоже подскочила к окну — и увидела за стеклом безошибочно узнаваемую фигуру, чуть светящуюся в сумерках. Силуэт плачущей женщины медленно плыл вокруг дома.

Иллена, только что пережившая особенно болезненную схватку, в панике схватилась за живот.

— С детьми все будет в порядке, — отрезала Синтия. — К тому же Белая Дама может просто предупреждать об опасности. Опасности, которую можно избежать.

Она поджала губы, и Нелл поняла, что эта фраза была сказана ради роженицы. Все остальные прекрасно знали — предупреждает этот дух не просто об опасности, а о смерти. Но выйти и спросить ее, кто именно из присутствующих не доживет до рассвета, ни у кого не было желания. Фигура исчезла во мраке, горгульи стихли и нахохлились на своих насестах.

Промежутки между схватками стали совсем короткими, и Синтия увела Иллену в спальню. За окном совсем стемнело, но мгла сразу расцветилась множеством огней. Город праздновал приход Самайна. На улицах стало появляться все больше людей — они спешили отпугнуть вышедшую на охоту нечисть страшными костюмами, громкими криками и огнем. Несколько раз у калитки возникали группы детей, и по настоянию Иллены каждый раз кто-то выходил насыпать им полные карманы конфет и заодно успокоить кричащих горгулий.

Когда очередная просьба о сладостях раздалась не от калитки, а сразу за дверями, Нелл сначала решила, что это просто особо настойчивые подростки, но когда она взялась за замок — Терн резко отодвинул ее, подхватил с подоконника зажженную свечу, резким движением распахнул дверь и сунул свечу прямо в лицо стоящей на крыльце девочки в костюме принцессы. Свет заговоренной свечи мгновенно изменил черты лица ребенка, глаза ее лишились белков, а за растянутыми в улыбке губами блеснули три ряда острых мелких зубов. Принцесса шарахнулась прочь и фейри захлопнул дверь. Вернул свечу на подоконник, постоял, тяжело на него опираясь, и молча вернулся в свое кресло.

Шло время. Из спальни доносились стоны, и Нелл не выдержала, заглянула туда. Там горели магические свечи впридачу к лампам. Лицо Иллены на подушке было бледным и покрыто крупными каплями пота. Она напряглась, пережидая очередную схватку и отчаянно кусая губу, чтобы не застонать. Руки врача осторожно ощупывали ее огромный живот.

— Почему так долго? Это нормально, что так долго? — Летний Гость так и держал Иллену за руку, словно боялся выпустить хоть на миг.

— Дети не простые, поэтому и роды не простые, — пояснила Синтия напряженным голосом. — Кажется, они не могут решить, кому появляться первым… не могут занять правильное положение.

— Но вы же сможете им помочь? Да?

Фейри сейчас казался очень юным. И очень испуганным.

— Разумеется смогу, — кивнула Синтия, но брови ее были нахмурены. Она бросила быстрый взгляд на Нелл, и та поспешила выскочить из спальни.

— Кто-то снова у калитки, — сообщил от окна Аксель.

— Еще дети? — уточнила Мелинда, подхватывая блюдо с конфетами, но тут вмешался Терн.

— Нет, это фейри. Кажется, снова мать мальчишки.

— Ну ладно же, — проворчала Нелл сквозь зубы и решительно вышла наружу. Она остановилась в паре шагов от калитки и громко поинтересовалась: — Что вам нужно?

— Я предлагаю свою помощь, — спокойно ответила фейри. — Я знаю, что роды проходят с осложнениями, но я могу помочь. Позвольте мне помочь.

— Нет уж, сударыня, — Нелл покачала головой. — У нас все под контролем и ваша помощь не требуется. А теперь…

— Я хочу видеть моего сына. Позовите сюда моего сына!

— Ваш сын сейчас там, где он нужен больше всего — рядом со своей женой. Не думаю, что вы сможете его оторвать от нее.

— Но время! Нам пора возвращаться ко Двору!

— Вот и возвращайтесь, — отрезала Нелл. — Не ждите его. Не ждите никого. Прощайте.

С этими словами она вернулась в дом и прислонилась спиной к двери.

— Старая ведьма! Есть новости оттуда? — она кивнула на двери спальни, и Лоретта покачала головой.

— Мелинда ушла туда помогать, вот и все, что я знаю.

Нелл поймала себя на том, что грызет пальцы — старая и, как она думала, забытая нервная привычка. Время тянулось словно резина — медленно, с сопротивлением, тяжело поскрипывая. Тянулось, пока не сорвалось и не помчалось стремительно вперед.

Сначала из спальни донесся долгий мучительный крик, потом какая-то суета, а следом — вопль младенца. По комнате пронесся коллективный вздох облегчения, но не успел он стихнуть — крики раздались снаружи дома. Это был многоголосый хор, состоящие из скрежета горгулий, резких гортанных окриков и звериного воя, от которого внутри все холодело.

Терн выскочил из кресла, словно вытолкнутый пружиной.

— Адские псы!

У Нелл внутри все похолодело. Теперь она расслышала и как скребут дверь огромные когти, и тихое поскуливание между громкими порывами воя, и тяжелое дыхание, казалось, под самым окном. Адские псы стремились ворваться в маленький дом, и их направляла чья-то жесткая рука.

— Станьте напротив окон, но не подходите близко, — скомандовал Терн, и Нелл поспешила выполнить его приказ. Считалось, что фейри Зимнего двора умеют обращаться с адскими гончими, что они даже дрессируют отдельные стаи. О… О нет. Значит ли это, что сейчас их натравливают на дом родичи Терна?

Старый фейри между тем положил обе ладони на раму двери и принялся тихо насвистывать какую-то мелодию. Лицо его стало белым, словно мел, а вокруг фигуры заклубились тени, заставляя шевелиться волосы и неизменный плащ. Фейри колдовал, и магия эта, похоже, забирала все его силы. Руки, лежащие на двери, дрожали мелкой дрожью, но фейри не сбивался с мелодии, и через несколько минут стало ясно, что вой адских псов больше не звучит безумным хором, что все их голоса сливаются в один, подхвативший и ведущий мелодию фейри. Спустя еще несколько минут вой начал постепенно удаляться, несмотря на весьма недовольные крики — надо думать, дрессировщиков. В следующий миг Терн пошатнулся и стал медленно опускаться на колени — и Нелл с Акселем пришлось ловить его и подтаскивать к креслу. К удивлению ведьмы фейри, казалось, не весил вообще ничего.

Но задумываться об этом было некогда. Потому что стоило замолкнуть вою снаружи — снова стали слышны звуки из спальни, и Нелл ощутимо различила два детских голоса. Два! Значит, малыши родились? Но все ли в порядке с ними? И с их мамой? Нелл плюнула на все и нырнула внутрь.

Ее встретил укоризненный взгляд Синтии, а потом сильные руки — кажется, самой профессора — подхватили ее под локоть и вытолкнули прочь. Но главное Нелл успела увидеть. Оба младенца лежали на груди Иллены и та, хоть и бледная и измученная, обнимала их обоих и слабо улыбалась своим детям.

— Все отлично! — сообщила Нелл оставшимся в комнате. — Похоже, все уже закончилось.

И в этот момент в углу комнаты, прямо на полу начал возникать золотой светящийся круг. Воздух внутри него задрожал, как бывает летом в жару над раскаленным асфальтом, а потом начал уплотняться, складываясь в три фигуры. Три высоких фигуры фейри во главе с матерью Летнего Гостя.