в которой герои становятся чуть ближе.
Текст на ФикбукеГлава 21Жизнь снова вошла в обычную колею, и после эмоциональной встряски, какой оказалось путешествие в город, Тьен был этому рад. Ему казалось, что несмотря на свой возраст, он уже достаточно попробовал на вкус приключений, и теперь он решил, что спокойное равномерное течение дней нравится ему гораздо больше.
А может дело было в том, что на самом деле он почти не помнил, когда в последний раз ему доводилось жить в таком спокойствии и уверенности. Он даже перестал ловить себя на мысли, что это скоро закончится — Мара обсуждала подготовку дома к зиме в равной степени с ним и с Реном, строила планы на празднование Солнцеворота, и эти планы тоже включали их с Изи. Никто не собирался напоминать, что вообще-то они собирались двигаться куда-то дальше, и Тьен старался вести себя не очень угрюмо и быть полезным, чтобы об этом и дальше не вспоминали. В конце концов, путешествовать зимой было просто опасно.
Он как раз думал обо всем этом, устроившись у огня после того, как полдня помогал Маре убирать мусор в саду и закрывать грядки. Дни стали совсем холодными, погода неустанно катилась из осени в зиму, и несмотря на теплую куртку и перчатки, он успел замерзнуть. Колдун тоже сидел на кухне, он устроился за столом, разложив на нем сразу три книги к неудовольствию Мары. Впрочем, неудовольствие это кухарка никак не выражала. В последнее время колдун стал все больше времени проводить на кухне и все реже уединяться в своей комнате, и Мару это очень радовало.
Колдун отвлекся от книги, придержал пальцем нужную страницу и повернулся в Тьену.
— Если ты не против, мне нужна твоя помощь.
Тьену было так хорошо возле огня и совсем не хотелось шевелиться. Может поэтому он и сказал:
— Давай заключим длительный контракт.
читать дальше
— Что?
Брови колдуна взлетели вверх. Мара не обернулась, но ее плечи напряженно застыли, было очевидно, что она вовсю прислушивается к происходящему, пытаясь оставаться незаметной. Тьен облизал губы, тщательно обдумал слова и повторил:
— Давай заключим длительный контракт. До весны. — Потом заколебался и добавил: — Если хочешь. Если нужно.
Рен внимательно посмотрел на него. Он привык к легкой нотке недоверия, которая всегда сквозила в их с Тьеном взаимодействии, и не ожидал, что фамилиар захочет связать себя таким контрактом. Хотя, если подумать, в последнее время, особенно после возвращения из города, он этого самого недоверия практически не чувствовал.
Он заметил, что на лице Тьена постепенно проступают смущение и неловкость, и понял, что молчит слишком долго.
— Да! В смысле, да, конечно, я с удовольствием. Я буду рад заключить с тобой длительный контракт. Это будет удобно для нас обоих. И я, разумеется, соответственно повышу оплату твоего труда.
Тьен моргнул, и колдуну показалось, что фамилиар удивился, словно вопрос оплаты не приходил ему в голову. Однако вслух он сказал лишь:
— Сделаем это сейчас.
Колдун кивнул, и Мара, которая старательно делала вид, что ее здесь нет, сразу засуетилась, расчищая стол, потом метнулась к лестнице:
— Я сейчас все принесу!
Тьен проводил ее усмешкой, и колдун счел своим долго вступиться за кухарку.
— Она просто всегда переживала из-за того, что у меня нет фамилиара. Все мечтала, что он появится. Как будто от этого все мгновенно станет хорошо и как прежде.
— Лучше, чем прежде, — решительно заявила Мара и со стуком поставила на стол коробочку с красным порошком. — Потому что у тебя будет фамилиар. А это такая связь, которая каждому колдуну дает что-то…
— Мара! — страдальчески протянул Рен. — Я знаю. У меня был фамилиар. Я знаю, как это работает.
— Был? — удивился Тьен. Он-то думал, что раз фамилиара не было перед пожаром, значит, не было и вообще. — И куда….
— Не сейчас, — резко оборвал его Рен. Потом поморщился от собственной грубости. Покосился на Мару. — Прости. Я обязательно расскажу, если хочешь, я ничего не скрываю от тебя, но потом, хорошо? Если тебе важно это знать до заключения контракта — с ней все хорошо. С моим прежним фамилиаром, с ней все хорошо. Она просто вышла замуж и уехала, вот и все.
Тьен подозревал, что все было далеко не так просто, но в том, что колдун не врет, он не сомневался. Поэтому медленно кивнул и подошел к столу.
— Хорошо. Я верю. Займемся делом.
Колдун встал по одну сторону стола, поставил коробочку на середину, зачерпнул немного порошка. Тьен встал напротив и повторил его действия. Ему было интересно, это был запас Рена или Мара принесла свой собственный? У каждого фамилиара и у каждого колдуна, не состоящих в постоянном союзе, всегда был при себе запас этой смеси. Тьен всегда хранил свой в вышитом кожаном мешочке — мамином подарке. Который, вспомнил он с сожалением, остался в доме Ариены, как и остальные его вещи.
Рен протянул руку вперед, и Тьен торопливо отзеркалил жест. Их ладони соприкоснулись, плотно прижались друг к другу.
— Ты помнишь слова заклинания? — спросил колдун почему-то шепотом.
Тьен фыркнул и вместо ответа громко и четко произнес первую часть формулы, которую каждый фамилиар заучивал наизусть на одном из первых своих уроков. Рен произнес свою часть, затем так же четко провозгласил:
— Я, Рейнард Левари, заключаю этот контракт сроком на четыре месяца.
— Я, Этьен Бер, заключаю этот контракт сроком на четыре месяца.
Они переглянулись, кивнули и хором произнесли заключительную часть формулы. Тьен почувствовал, как согрелась ладонь — это колдун использовал тоненькую струйку магии, чтобы активировать заклинание. Сознания коснулось прохладное нечто, словно колдун пытался зачерпнуть через него силу. Тьен нахмурился — это не было частью заклинания, и в следующий момент ощущение исчезло, Рен отдернул ладонь, словно ошпаренный.
— Прости! Прости, я не хотел... то есть, я не должен был. Я не спросил твоего разрешения, прости.
Выглядел он при этом по-настоящему испуганным, и Тьен поспешил его успокоить.
— Да я не против. Поспешил, бывает.
— И все же я прошу прощения, — пробормотал колдун, отворачиваясь, но Тьен успел заметить, что щеки его покраснели.
Он вспомнил, что вместе с обычной прохладой прикосновение донесло до него отголосок неуверенной радости. Что ж, любой колдун соскучился бы по близкому контакту с фамилиаром за столько-то лет. Все же длительный контракт давал гораздо более глубокую связь, чем то, что они делали раньше. Ну обрадовался колдун, ну поторопился наладить контакт, не дожидаясь, пока Тьен превратится. Чего же тут смущаться?
— Колдовать-то будешь? — фамилиар решил, что лучше всего будет не обращать внимания на странности колдуна.
— Да. Да, конечно, я хотел кое-что проверить. Если тебе не трудно…
Тьен не стал дожидаться окончания фразы и превратился. И уселся, где стоял, не подходя ближе. Колдун понял и кивнул.
— Ты прав, стоит сразу проверить дальность действия нашей связи.
Он встал в паре шагов перед фамилиаром и сосредоточился. На этот раз Тьен был готов к мысленному прикосновению и с готовностью впустил его в себя, попутно открываясь магии. В следующее мгновение поток силы потек через него, а вместе с ним до него донеслись тени эмоций. Ярче всего смущение, но с ним все та же радость, и любопытство, и что-то еще, какое-то смутное теплое чувство… Тьен довольно фыркнул и улегся на пол возле стола, позволяя своему колдуну свободно пользоваться магией.
То есть, просто колдуну, конечно же. Просто колдуну.
Рен сосредоточенно направил поток магии в создаваемое заклинание, очень стараясь не отвлекаться на растущее в груди тепло. Он забыл, он действительно забыл, насколько связь при длительном контракте глубже, насколько… интимнее она ощущается. Словно прикосновение руки к руке после того, как много лет не снимал перчаток. Он мог бы поклясться, что не чувствовал такой близости даже с Анной, хотя теоретически контракты у них были одинаковые. Поразмыслив немного, он решил, что дело в том, что Тьен был сильнее как фамилиар. Поток силы между ними был шире, и он нес в себе гораздо больше эмоций.
Колдун улыбнулся, потому что в этот момент поток донес до него спокойное удовольствие Тьена. Фамилиар был расслаблен, спокоен и уверен, ни следа недоверия, и этот факт Рен воспринял как свою личную победу.
Заклинание, которое ему требовалось, было не таким уж большим, но колдуну не хотелось разрывать контакт так быстро. Прикинув возможности, он решил действительно испытать дальность действия. Быстро сотворив иллюзию — все того же крольчонка, которым он развлекал Изи во время грозы — он осторожно сделал шаг назад. Потом еще один, и еще. Иллюзия не изменилась, поток силы продолжал быть широким и сильным.
— Необычно, — пробормотал Рен себе под нос. Потому что это действительно было необычно, максимальным расстоянием для постоянного контракта считались три шага. Рен сделал еще шаг назад — иллюзия заколебалась. Еще шаг… и за его спиной раздалось внезапное «Ой!»
Рен повернулся и протянул руки вперед, даже не задумываясь. Изи, которую он не заметил, двигаясь спиной вперед, и которую сбил с ног, зависла в воздухе над самым полом, подхваченная его магией. Девочка даже не испугалась. С любопытством оглядевшись, она радостно замахала руками:
— Я лечу, Тьен, смотри. Я лечу!
Рен с облечением выдохнул, улыбнулся и позволил волне чистой магии донести девочку до стула и осторожно опустить на него. Прямое использование магической силы вот так, без заклинаний, считалось среди колдунов дурным тоном. «Все равно что убирать навоз при помощи чар», по словам одного из его учителей. Но тут не было никого, кто мог бы его осудить, а Изи так заразительно хохотала.
Колдун тихо рассмеялся и вдруг поймал в потоке силы волну удивленной привязанности, благодарности и заботы. Он почувствовал, как розовеют щеки, и мысленно отругал себя. Дважды. Сначала за глупое смущение, наверняка вызванное тем, что в своей любви к одиночеству забыл, как выглядит человеческая привязанность. А потом за то, что на мгновение принял эти чувства на свой счет. Разумеется, Тьен смотрел на сестру и испытывал весь этот теплый комок эмоций по отношению к ней. Разумеется, сам Рен не имел права рассчитывать на подобное отношение. Более того, оно ему было и не нужно. Он отлично чувствовал себя в одиночестве.
Рен поспешил разорвать контакт и собрать со стола книги.
— Спасибо за твою помощь. Я сделал все, что хотел, теперь мне нужно подумать. Я буду в своей комнате. Пообедаю тоже там.
С этими словами он выскочил с кухни, спиной ощущая на себе удивленные взгляды всех троих своих домочадцев.