Нормальность в этом мире неуместна (с)
18:39
Сказка про дракона
Знаете, как это здорово - когда после почти двух месяцев зимней спячки слова начинают возращаться? Эта сказка была начата в середине января - как подарок тем, кто участвовал в новогодней игре вконтакте. У меня попросили сказку про драконов, про чудо и про волшебный полет. Я написала первую.. треть? И два месяца пыталась сдвинуть ее с точки, а сказка упрямо сопротивлялась.
Поэтому можете представить, как я рада, что она наконец решила дописаться
Так что, вашему вниманию представляется
СКАЗКА О ДРАКОНЕ, КОТОРЫЙ НЕ УМЕЛ ЛЕТАТЬ
Давным давно в одном далеком северном королевстве стоял маленький городок Улькерн. Рядом с ним раскинулся густой лес, в центре этого леса возвышалась гора, в горе была пещера, а в пещере жил дракон по имени Вилли.
На самом деле его, разумеется, звали не так, он же все-таки был драконом. Но дело в том, что драконьи имена очень трудно записывать человеческими буквами, а уж произносить и вовсе невозможно, если вы не умеете одновременно с речью перекатывать в горле огненный шар. Так что я буду звать дракона Вилли. К тому же он и сам предпочитал это имя, потому что так звали его человеческую ипостась.
читать дальшеВы, конечно, знаете, что все драконы умеют превращаться в людей. Ходят слухи, что эта способность исчезает у них с возрастом, только это чепуха. Да, годам к полутораста драконы начинают превращаться реже, считая это поведение несолидным и недостойным взрослого дракона. Но, прожив еще несколько веков и поняв, что им совершенно наплевать, солидно или нет их поведение, снова начинают с удовольствием превращаться и крутиться среди людей. Если вы когда-нибудь были знакомы с человеком, который очень любил тепло, мог необъяснимо исчезнуть на пару лет, а потом появиться как ни в чем ни бывало, и к тому же был увлеченным коллекционером, есть большая вероятность, что ваш знакомый был на самом деле драконом.
Вилли был драконом молодым, ему совсем недавно исполнился первый век. Но свою человеческую ипостась он предпочитал драконьему облику вовсе не поэтому. Дело в том, что у Вилли была одна особенность, которая отличала его от других драконов и заставляла держаться поближе к людям. Заключалась она в том, что Вилли… ну… он не умел летать.
Нет, с его крыльями все было в порядке. Большие, кожистые, изумрудно-зеленого цвета, перламутрово переливающегося на солнце, они были абсолютно здоровыми и сильными. Но крылья это только одна часть полета, сами по себе они используются разве что для маневрирования в воздухе. А чтобы поднять дракона в этот воздух и удерживать там сколь угодно долго, нужна магия.
Вот с магией-то у Вилли и была проблема. Прямо скажем, магией он почти не владел, если не считать способности превращаться да маскировать от чужого глаза все, что пожелает. По человеческим меркам и это уже очень много, знавала я волшебников, которые только и умели, что создавать иллюзии, и тем зарабатывали всю жизнь, прибившись к какому-нибудь двору. Но для дракона это умение все равно что для нас с вами способность прыгать на одной ножке — забавно, но бесполезно, и способностей почти не требует.
Итак, Вилли предпочитал проводить время среди людей, потому что они не знали о его особенности, а значит не могли жалеть или презирать его. Люди просто считали Вилли странным, немного эксцентричным, но в принципе безобидным и даже любопытным. Он держал небольшой антикварный магазинчик на углу Медной и Бумажной улиц в Улькерне, и одинаково охотно скупал у горожан и проезжих прабабушкины сервизы, резные маски с дальних островов, карты неизвестных стран и просто непонятные предметы, безделушки и сувениры. Продавал он их с гораздо меньше охотой, зато мог внезапно отдать какому-нибудь бродяге ценный амулет в обмен на причудливую историю и обещание вернуть потом, когда предмет станет ему ненужным. Он быстро стал известен среди местных жителей как самый безнадежный торговец, который непонятно, как только не разорился до сих пор. Никому ведь не приходило в голову, что чудак Вилли относится к содержимому своего магазина так, как и положено дракону относиться к сокровищу. Драконы не любят расставаться с тем, что им принадлежит, это правда, но они чувствуют нити судьбы и знают, когда нужно отпустить сокровище, которое еще не выполнило свое предназначение. И что характерно — одолженное драконом в свое время обязательно возвращается к нему, так или иначе.
Был обыкновенный весенний день. Из тех дней ранней весной, когда снег еще лежит на крышах и в тени, но на солнце мостовые уже подсохли, когда сосульки на прощание сверкают особенно ярко, и в воздухе пахнет не травой, но ожиданием травы. Вилли за сегодня успел купить статуэтку танцовщицы с отбитым носком одной изящной ножки, старую книгу без обложки, макет королевского замка, сделанный из ракушек, и моток веревки, про которую ему пообещали, что именно ею когда-то знаменитая колдунья Жильерена поймала легендарного радужного единорога. Учитывая, что колдунья, как считалось, жила четыре века назад, а веревка выглядела почти новой, это было маловероятно, но Вилли все равно ее взял, отдав принесшему ее парню с бегающими глазами четыре серебряных монеты. Тидик, приятель Вилли, который как обычно вертелся после обеда в антикварном магазинчике, только глубоко вздохнул.
- Точно тебе говорю, дружище, твои доброта с доверчивостью до добра не доведут. Ну вот зачем ты этому проходимцу деньги дал?
- Потому что он выглядел голодным, - спокойно пояснил Вилли, привыкший к упрекам приятеля.
- Ну конечно. И что ты теперь будешь делать с этой веревкой? Неужто на продажу выставишь? Так ведь кроме тебя никто в эту историю про Жильерену не поверит!
- Может и выставлю. А может быть мешки ею свяжу. Раз пришла она сюда, значит пригодится.
Тидик, тоже привыкший к обычной отговорке торговца, так же привычно закатил глаза.
Когда за окнами стемнело, и Вилли уже готовился закрывать магазин, медный колокольчик над дверью сообщил, что пришла та, кого он ждал. Марена всегда появлялась перед самым закрытием. Входила серой тенью, чуть переваливаясь, протискивалась между шкафами, то и дело что-то задевая или роняя. Иногда она замирала то перед одной, то перед другой полкой, по-птичьи склонив голову набок и разглядывая расставленные там безделушки. Ее дырявые деревянные башмаки оставляли грязные следы на каменном полу, но Вилли никогда не упрекал девушку в этом.
- Здравствуй, Марена, - улыбнулся дракон, когда посетительница добралась наконец до главного прилавка. Тидик лишь одарил ее недовольным взглядом, но промолчал, наученный горьким опытом. - Как прошел твой день?
Девушка снова наклонила голову набок, разглядывая хозяина магазина с таким же пристальным вниманием, как и его товар. После затянувшейся паузы она решительно кивнула:
- Мой день прошел стороной. Тучи совсем перестали слушаться. Говорят глупости, кидаются дождем. Злые!
Тидик фыркнул, но Вилли бросил на него недобрый взгляд, и человек отвернулся. Он, как и большинство жителей Улькерна, считал Марену жалкой сумасшедшей бродяжкой. Добрые горожане жалели девушку, подавали ей еду и иногда делились теплой одеждой, но в целом считали, что присутствие в городе подобных лиц ничуть его не украшает. Вилли считал их всех глупыми слепцами. С другой стороны, они ведь не имели драконьего зрения, не могли заглянуть внутрь и удивиться тому, насколько яркая суть прячется под грустной серой оболочкой.
- Тучи просто не хотят уходить. Но они знают, что их время пришло. Не грусти, Марена, у меня есть для тебя подарок.
- Подарок? - девушка выпрямилась, в глазах ее мелькнула живая искра.
- Вот, - Вилли поставил на прилавок принесенную сегодня фигурку танцовщицы.
Марена осторожно взяла ее обеими руками, бережно прижала к груди. Глаза ее на миг закрылись, потом она снова посмотрела на дракона, грустно улыбнулась: «Ты добрый», и тихо заковыляла к двери.
Тидик покачал головой.
- Ты не добрый, ты странный. Если тебе уж так жаль сумасшедшую, лучше бы ты дал ей еды, а не дурацкую игрушку.
- У нее есть еда, - отмахнулся Вилли, - люди всегда дают ей еду. А вот найти правильную игрушку могу только я.
Вилли наконец-то закончил запирать лавку и отказался от приглашения Тидика навестить таверну. Вместо этого он поднялся в маленькую комнатку над магазином, одним плевком зажег огонь в очаге и на кончике фитиля свечи, устроился в кресле и раскрыл на коленях приобретенную сегодня книгу — ту самую, без обложки и с неровными, словно опаленными краями страниц. Он читал ее очень внимательно, иногда поднимаясь и вытаскивая из шкафа другие книги и сверяясь с ними. Только под самое утро он захлопнул толстый том и, довольно щурясь, уставился в окно на медленно выплывающее из-за крыш солнце.
Зашедший как всегда после обеда Тидик обнаружил, что Вилли бродит по магазину, иногда переставляет что-то на полках, иногда снимает и относит к прилавку. Там уже красовались пыльный венок из засушенных экзотических цветов, мятая миска из какого-то рыжего металла, старое огниво и невесть как попавшая в магазин коллекция бабочек, пришпиленных булавками к толстому листу.
- Наконец решил избавиться от хлама? - обрадовался Тидик. - Давно говорил тебе, хватит принимать все, что тебе несут, оставь место и деньги для настоящего товара. Ну кому придет в голову купить вот это уродство?
Тидик потряс в воздухе облезлым чучелом толстой белки. Вилли бросил на нее быстрый взгляд, тут же оживился и кивнул.
- Вот она где! Давай ее сюда.
Куча на прилавке пополнилась еще парой вещей, а потом Вилли принялся складывать их все в мешок. Тидик, всегда готовый помочь, сказал, что может отнести его на свалку прямо сейчас, но Вилли покачал головой, загадочно сообщив, что не хватает одной вещи. Тидик снова пожал плечами.
Вечером в магазинчик опять заглянула Марена, но Вилли с сожалением сказал девушке, что у него нет ничего нового. Ее это ничуть не смутило и не расстроило, она все так же грустно улыбнулась и поблагодарила хозяина лавки.
Последующие дни ничем не отличались от предыдущих — Вилли так же открывал лавку с утра, так же охотно принимал все, что ему приносили, и так же ворчал, когда у него пытались что-то купить. Мешок с мусором, как заметил Тидик, так и лежал под столом, и Марена так же заходила по вечерам, обходила полки, что-нибудь задевала или роняла, говорила пару непонятных фраз и уходила иногда с подарком, а иногда с пустыми руками.
- Ты всегда даришь ей что-то, связанное с танцами! - сообразил однажды Тидик. - Статуэтки, куклы, кастаньеты, бальные туфельки. Почему?
- Потому что мне кажется, что ей нравится танцевать, - спокойно пояснил Вилли.
- С чего ты взял? Бедняжка еле ноги переставляет, и всегда такая неловкая. Представляю что бы было, пустись она в пляс. Хотел бы я на это посмотреть.
Тидик хохотнул, но Вилли кивнул совершенно серьезно.
- Да, я тоже хотел бы это увидеть.
Весна постепенно подходила все ближе, и наступил день, когда от снега в городе не осталось и следа, а на углу Рыночной площади появилась первая цветочница, предлагающая прохожим хрупкие тоненькие букеты подснежников. Небо приобрело тот особенный, глубокий синий цвет, какой бывает у него только весной. Вилли весь день заставлял себя отворачиваться от окна и не смотреть на это небо, потому что оно будило в нем невозможное желание полета. Может быть поэтому он был чуть более ворчлив, чем обычно, и совсем забыл о сегодняшнем подарке для Марены. Вспомнил он о нем, только когда девушка уже отвернулась и взялась за ручку двери. Он даже подумал, а не отложить ли это на завтра. Ну что, в самом деле, изменится, если бедняжка получит очередную бесполезную игрушку на день позже? Но с другой стороны, Марена была не виновата в его дурном настроении. Поэтому Вилли заставил себя окликнуть девушку, может быть чуть резче, чем стоило. А когда она испуганно обернулась, зацепив подолом и чуть не уронив кривоватую вазу с полки возле двери, он сунул руку под прилавок, достал и без лишних слов протянул ей маленькую шкатулку с трещиной, пересекающей деревянную крышку.
- Это мне? - удивилась Марена.
- Это музыкальная шкатулка, - пояснил дракон. - Ее нужно открыть и завести, вот тут, видишь?
Девушка осторожно взяла в руки протянутый ей подарок, послушно повернула торчащий сбоку ключик и, поколебавшись, медленно, словно чего-то опасаясь, приоткрыла крышку. Глаза ее широко распахнулись, губы приоткрылись. Вилли наклонился поближе, хотя он и так знал, что так удивило девушку.
Под крышкой таилась искусно сделанная восковая фигурка танцовщицы в шелковой юбочке и с уложенной вокруг головы золотистой косой, словно бы сплетенной из настоящих волос. Вилли нахмурился и наклонился еще ближе. Раньше он не вглядывался внимательно, а сейчас понял, что волосы и впрямь были настоящими. А лицо фигурки, хоть и крошечное, имело удивительное сходство с лицом Марены. Музыка продолжала играть, повторяя простенький мотив, куколка продолжала кружить, стоя на одной ноге на своей металлической подставке, Марена продолжала завороженно смотреть на нее. Вот она протянула дрожащий грязный палец и легко коснулась фигурки. Что-то внутри шкатулки громко зазвенело, словно лопнула струна, что-то в воздухе вокруг неуловимо изменилось, и Вилли удивленно выпрямился, почувствовав прикосновение чужой магии. Его взгляд снова упал на девушку — и он громко выдохнул.
Так бывает, когда во время весенней уборки со старой, забытой в углу картины стирают тряпкой накопившийся слой пыли, и яркие краски вдруг заиграют на солнце, оживляя изображение, которого раньше невозможно было даже разглядеть толком. Вместо привычной серой тени, неловко кутающейся в столь же серые лохмотья, перед Вилли стояла, гордо выпрямившись, ослепительная красавица. Красота ее была не в чертах лица, резковатых и необычных, и не в ярких красках: румянец на щеках, розовые губы, синие глаза под густыми бровями — все это казалось слишком ярким для тихого городка посреди северного леса. Но радостная улыбка, веселый прищур и жизнерадостные искры, пляшущие в глазах, и впрямь ослепляли, как первое весеннее солнце, впервые за много недель пробившееся сквозь тучи.
- Ма.. Марена? - выдохнул кто-то рядом, и Вилли только сейчас вспомнил, что Тидик, как обычно, составлял ему сегодня компанию. - Это… как это… что с тобой…
- Проклятие. - Пробормотал дракон. - Это было проклятие, на тебе было проклятие, верно? И ключ был спрятан в шкатулке. Так?
- Так. - Девушка взглянула прямо в глаза Вилли. - И ты помог мне его найти. Спасибо!
- Не за что. Я был рад помочь тебе.
- Есть за что. - Марена решительно кивнула, потянулась руками к шее и сняла висящую на ней цепочку. - Вот, возьми в благодарность.
- Мне достаточно и просто спасибо. Ты не должна мне платить, это был просто подарок.
- И все остальные вещи?
- Тоже были подарками.
- Ты очень хороший человек, Вилли, - улыбнулась Марена. - И очень плохой торговец. Тогда возьми это просто на память, хорошо?
И Вилли ничего не оставалось, кроме как взять протянутую ему подвеску и спрятать в ладони.
Марена повернулась и направилась к выходу, но у самых дверей ее снова остановил окрик, на этот раз опомнившегося Тидика.
- Постой! А как… кто проклял тебя?
- Ведьма, - пожала плечами девушка.
- Но за что?
- Я не помню подробностей, все так смешалось в голове. Но кажется… кажется, ей не нравилось, что я каждый день танцую на площади прямо у нее под окнами.
С этими словами Марена крутанулась на месте, прищелкнув пальцами и взмахнув подолом, даже не подумав задеть при этом многочисленные хрупкие товары на окружающий ее полках. Потом подмигнула вновь онемевшему от удивления Тидику и со смехом выскользнула из лавки.
Пока Тидик качал головой, все еще приходя в себя от потрясения, Вилли разжал ладонь, чтобы посмотреть, что такое оставила ему на память Марена. Это оказался полупрозрачный дымчатый камушек, вставленный в хрупкую оправу и подвешенный на простую металлическую цепочку. Нахмурившись, Вилли поднес камушек к глазам. Посмотрел сквозь него на стоящий на прилавке фонарь — камушек заискрился миллионами крохотных золотистых искр, и Вилли с изумлением понял, что перед ним весьма редкая разновидность кварца, именуемая среди ювелиров «сердцем дракона».
- Даже не знаю, чему я удивляюсь, - пробормотал он.
- Да как же тут не удивиться, когда такие дела творятся? - возразил Тидик. - Вот теперь, приятель, нам точно нужно выпить.
Вилли открыл было рот, чтобы отказаться. Посмотрел на камень в ладони, на мешок под столом. И кивнул:
- Да, друг, ты прав. Давай выпьем с тобой. За чудеса и за удачу.
С этими словами он погасил фонарь, запер дверь лавки и отправился следом за Тидиком прямиком в таверну, где осушил один за другим не меньше трех кувшинов вина, пока болтливый приятель с удовольствием рассказывал всем, желающим слушать, о том, как он сам лично (Тидик всегда довольно вольно обращался с правдой) освободил городскую сумасшедшую от ужасного проклятия.
Когда время перевалило за полночь и восхищенные слушатели Тидиковой истории начали расходиться по домам, Вилли тоже тихо выскользнул из таверны. Уверенными шагами он дошел до лавки, открыл заднюю дверь, взял ждущий под прилавком мешок и поднялся наверх. В своей комнатке он зажег сразу четыре свечи, расставил их по углам стола, подтащил поближе старинную подставку, на которой уже красовалась та самая книга без обложки, открытая на нужной странице.
Вилли мысленно поблагодарил неизвестного ему сородича, страдавшего от той же беды, что и сам Вилли, за то, что тот не побоялся доверить бумаге и свои опыты, и полученный в результате рецепт. Он осторожно водрузил на стол между свечами сосуд из сплава меди и золота и принялся в строго определенном порядке бросать в него листья и семена, крылья и когти, перья и пепел. Словно драгоценность положил на получившуюся горку три чешуйки,оставшихся после его последней линьки, на них уложил вынутый из оправы камень — подарок Марены. Сверился еще раз с книгой, на одном длинном-длинном дыхании проговорил заковыристое заклинание и под конец дохнул в сосуд огнем. Компоненты заклинания занялись пламенем, которое постепенно менялось, пройдя все цвета спектра и под конец став ослепительно белым. Потом пламя погасло, оставив после себя лужицу маслянистой жидкости. Вилли нервно вздохнул, собрал жидкость в маленький пузырек и решительно выбрался из окна на крышу.
Если бы в почтенном городе Улькерне нашелся кто-то, мучимый бессонницей, кто решил бы в третьем часу ночи выглянуть в окно, он мог бы увидеть, как над крышами взметнулась большая тень, пронеслась, чуть не задевая флюгеры, сделала круг около Ратушной башни и принялась по спирали набирать высоту.
Вилли летел, гордо выпрямив шею, вдыхая полной грудью холодный воздух, всем телом ощущая, как ровно и уверенно работают крылья, как кипит и клубится в нем магия, смешанная с драконьим пламенем, как манит и зовет небо, приглашая поиграть с облаками.
Он будет играть и резвиться всю ночь, но перед рассветом, пока добропорядочные жители еще спят, вернется в свою комнатку в человеческом городе, чтобы заварить чаю и выпить его, закусывая вчерашними булочками. Он откроет лавку, как обычно, и как обычно будет не торгуясь принимать безделушки со всего света и отчаянно торговаться, не желая продавать их никому. А когда солнце поднимется высоко над башней, Вилли закроет лавку на обед и направится на Рыночную площадь — смотреть, как порхая над мостовой, изгибаясь и ловко пристукивая башмачками, танцует на удивление толпе счастливая Марена.
Поэтому можете представить, как я рада, что она наконец решила дописаться
Так что, вашему вниманию представляетсяСКАЗКА О ДРАКОНЕ, КОТОРЫЙ НЕ УМЕЛ ЛЕТАТЬ
Давным давно в одном далеком северном королевстве стоял маленький городок Улькерн. Рядом с ним раскинулся густой лес, в центре этого леса возвышалась гора, в горе была пещера, а в пещере жил дракон по имени Вилли.
На самом деле его, разумеется, звали не так, он же все-таки был драконом. Но дело в том, что драконьи имена очень трудно записывать человеческими буквами, а уж произносить и вовсе невозможно, если вы не умеете одновременно с речью перекатывать в горле огненный шар. Так что я буду звать дракона Вилли. К тому же он и сам предпочитал это имя, потому что так звали его человеческую ипостась.
читать дальшеВы, конечно, знаете, что все драконы умеют превращаться в людей. Ходят слухи, что эта способность исчезает у них с возрастом, только это чепуха. Да, годам к полутораста драконы начинают превращаться реже, считая это поведение несолидным и недостойным взрослого дракона. Но, прожив еще несколько веков и поняв, что им совершенно наплевать, солидно или нет их поведение, снова начинают с удовольствием превращаться и крутиться среди людей. Если вы когда-нибудь были знакомы с человеком, который очень любил тепло, мог необъяснимо исчезнуть на пару лет, а потом появиться как ни в чем ни бывало, и к тому же был увлеченным коллекционером, есть большая вероятность, что ваш знакомый был на самом деле драконом.
Вилли был драконом молодым, ему совсем недавно исполнился первый век. Но свою человеческую ипостась он предпочитал драконьему облику вовсе не поэтому. Дело в том, что у Вилли была одна особенность, которая отличала его от других драконов и заставляла держаться поближе к людям. Заключалась она в том, что Вилли… ну… он не умел летать.
Нет, с его крыльями все было в порядке. Большие, кожистые, изумрудно-зеленого цвета, перламутрово переливающегося на солнце, они были абсолютно здоровыми и сильными. Но крылья это только одна часть полета, сами по себе они используются разве что для маневрирования в воздухе. А чтобы поднять дракона в этот воздух и удерживать там сколь угодно долго, нужна магия.
Вот с магией-то у Вилли и была проблема. Прямо скажем, магией он почти не владел, если не считать способности превращаться да маскировать от чужого глаза все, что пожелает. По человеческим меркам и это уже очень много, знавала я волшебников, которые только и умели, что создавать иллюзии, и тем зарабатывали всю жизнь, прибившись к какому-нибудь двору. Но для дракона это умение все равно что для нас с вами способность прыгать на одной ножке — забавно, но бесполезно, и способностей почти не требует.
Итак, Вилли предпочитал проводить время среди людей, потому что они не знали о его особенности, а значит не могли жалеть или презирать его. Люди просто считали Вилли странным, немного эксцентричным, но в принципе безобидным и даже любопытным. Он держал небольшой антикварный магазинчик на углу Медной и Бумажной улиц в Улькерне, и одинаково охотно скупал у горожан и проезжих прабабушкины сервизы, резные маски с дальних островов, карты неизвестных стран и просто непонятные предметы, безделушки и сувениры. Продавал он их с гораздо меньше охотой, зато мог внезапно отдать какому-нибудь бродяге ценный амулет в обмен на причудливую историю и обещание вернуть потом, когда предмет станет ему ненужным. Он быстро стал известен среди местных жителей как самый безнадежный торговец, который непонятно, как только не разорился до сих пор. Никому ведь не приходило в голову, что чудак Вилли относится к содержимому своего магазина так, как и положено дракону относиться к сокровищу. Драконы не любят расставаться с тем, что им принадлежит, это правда, но они чувствуют нити судьбы и знают, когда нужно отпустить сокровище, которое еще не выполнило свое предназначение. И что характерно — одолженное драконом в свое время обязательно возвращается к нему, так или иначе.
Был обыкновенный весенний день. Из тех дней ранней весной, когда снег еще лежит на крышах и в тени, но на солнце мостовые уже подсохли, когда сосульки на прощание сверкают особенно ярко, и в воздухе пахнет не травой, но ожиданием травы. Вилли за сегодня успел купить статуэтку танцовщицы с отбитым носком одной изящной ножки, старую книгу без обложки, макет королевского замка, сделанный из ракушек, и моток веревки, про которую ему пообещали, что именно ею когда-то знаменитая колдунья Жильерена поймала легендарного радужного единорога. Учитывая, что колдунья, как считалось, жила четыре века назад, а веревка выглядела почти новой, это было маловероятно, но Вилли все равно ее взял, отдав принесшему ее парню с бегающими глазами четыре серебряных монеты. Тидик, приятель Вилли, который как обычно вертелся после обеда в антикварном магазинчике, только глубоко вздохнул.
- Точно тебе говорю, дружище, твои доброта с доверчивостью до добра не доведут. Ну вот зачем ты этому проходимцу деньги дал?
- Потому что он выглядел голодным, - спокойно пояснил Вилли, привыкший к упрекам приятеля.
- Ну конечно. И что ты теперь будешь делать с этой веревкой? Неужто на продажу выставишь? Так ведь кроме тебя никто в эту историю про Жильерену не поверит!
- Может и выставлю. А может быть мешки ею свяжу. Раз пришла она сюда, значит пригодится.
Тидик, тоже привыкший к обычной отговорке торговца, так же привычно закатил глаза.
Когда за окнами стемнело, и Вилли уже готовился закрывать магазин, медный колокольчик над дверью сообщил, что пришла та, кого он ждал. Марена всегда появлялась перед самым закрытием. Входила серой тенью, чуть переваливаясь, протискивалась между шкафами, то и дело что-то задевая или роняя. Иногда она замирала то перед одной, то перед другой полкой, по-птичьи склонив голову набок и разглядывая расставленные там безделушки. Ее дырявые деревянные башмаки оставляли грязные следы на каменном полу, но Вилли никогда не упрекал девушку в этом.
- Здравствуй, Марена, - улыбнулся дракон, когда посетительница добралась наконец до главного прилавка. Тидик лишь одарил ее недовольным взглядом, но промолчал, наученный горьким опытом. - Как прошел твой день?
Девушка снова наклонила голову набок, разглядывая хозяина магазина с таким же пристальным вниманием, как и его товар. После затянувшейся паузы она решительно кивнула:
- Мой день прошел стороной. Тучи совсем перестали слушаться. Говорят глупости, кидаются дождем. Злые!
Тидик фыркнул, но Вилли бросил на него недобрый взгляд, и человек отвернулся. Он, как и большинство жителей Улькерна, считал Марену жалкой сумасшедшей бродяжкой. Добрые горожане жалели девушку, подавали ей еду и иногда делились теплой одеждой, но в целом считали, что присутствие в городе подобных лиц ничуть его не украшает. Вилли считал их всех глупыми слепцами. С другой стороны, они ведь не имели драконьего зрения, не могли заглянуть внутрь и удивиться тому, насколько яркая суть прячется под грустной серой оболочкой.
- Тучи просто не хотят уходить. Но они знают, что их время пришло. Не грусти, Марена, у меня есть для тебя подарок.
- Подарок? - девушка выпрямилась, в глазах ее мелькнула живая искра.
- Вот, - Вилли поставил на прилавок принесенную сегодня фигурку танцовщицы.
Марена осторожно взяла ее обеими руками, бережно прижала к груди. Глаза ее на миг закрылись, потом она снова посмотрела на дракона, грустно улыбнулась: «Ты добрый», и тихо заковыляла к двери.
Тидик покачал головой.
- Ты не добрый, ты странный. Если тебе уж так жаль сумасшедшую, лучше бы ты дал ей еды, а не дурацкую игрушку.
- У нее есть еда, - отмахнулся Вилли, - люди всегда дают ей еду. А вот найти правильную игрушку могу только я.
Вилли наконец-то закончил запирать лавку и отказался от приглашения Тидика навестить таверну. Вместо этого он поднялся в маленькую комнатку над магазином, одним плевком зажег огонь в очаге и на кончике фитиля свечи, устроился в кресле и раскрыл на коленях приобретенную сегодня книгу — ту самую, без обложки и с неровными, словно опаленными краями страниц. Он читал ее очень внимательно, иногда поднимаясь и вытаскивая из шкафа другие книги и сверяясь с ними. Только под самое утро он захлопнул толстый том и, довольно щурясь, уставился в окно на медленно выплывающее из-за крыш солнце.
Зашедший как всегда после обеда Тидик обнаружил, что Вилли бродит по магазину, иногда переставляет что-то на полках, иногда снимает и относит к прилавку. Там уже красовались пыльный венок из засушенных экзотических цветов, мятая миска из какого-то рыжего металла, старое огниво и невесть как попавшая в магазин коллекция бабочек, пришпиленных булавками к толстому листу.
- Наконец решил избавиться от хлама? - обрадовался Тидик. - Давно говорил тебе, хватит принимать все, что тебе несут, оставь место и деньги для настоящего товара. Ну кому придет в голову купить вот это уродство?
Тидик потряс в воздухе облезлым чучелом толстой белки. Вилли бросил на нее быстрый взгляд, тут же оживился и кивнул.
- Вот она где! Давай ее сюда.
Куча на прилавке пополнилась еще парой вещей, а потом Вилли принялся складывать их все в мешок. Тидик, всегда готовый помочь, сказал, что может отнести его на свалку прямо сейчас, но Вилли покачал головой, загадочно сообщив, что не хватает одной вещи. Тидик снова пожал плечами.
Вечером в магазинчик опять заглянула Марена, но Вилли с сожалением сказал девушке, что у него нет ничего нового. Ее это ничуть не смутило и не расстроило, она все так же грустно улыбнулась и поблагодарила хозяина лавки.
Последующие дни ничем не отличались от предыдущих — Вилли так же открывал лавку с утра, так же охотно принимал все, что ему приносили, и так же ворчал, когда у него пытались что-то купить. Мешок с мусором, как заметил Тидик, так и лежал под столом, и Марена так же заходила по вечерам, обходила полки, что-нибудь задевала или роняла, говорила пару непонятных фраз и уходила иногда с подарком, а иногда с пустыми руками.
- Ты всегда даришь ей что-то, связанное с танцами! - сообразил однажды Тидик. - Статуэтки, куклы, кастаньеты, бальные туфельки. Почему?
- Потому что мне кажется, что ей нравится танцевать, - спокойно пояснил Вилли.
- С чего ты взял? Бедняжка еле ноги переставляет, и всегда такая неловкая. Представляю что бы было, пустись она в пляс. Хотел бы я на это посмотреть.
Тидик хохотнул, но Вилли кивнул совершенно серьезно.
- Да, я тоже хотел бы это увидеть.
Весна постепенно подходила все ближе, и наступил день, когда от снега в городе не осталось и следа, а на углу Рыночной площади появилась первая цветочница, предлагающая прохожим хрупкие тоненькие букеты подснежников. Небо приобрело тот особенный, глубокий синий цвет, какой бывает у него только весной. Вилли весь день заставлял себя отворачиваться от окна и не смотреть на это небо, потому что оно будило в нем невозможное желание полета. Может быть поэтому он был чуть более ворчлив, чем обычно, и совсем забыл о сегодняшнем подарке для Марены. Вспомнил он о нем, только когда девушка уже отвернулась и взялась за ручку двери. Он даже подумал, а не отложить ли это на завтра. Ну что, в самом деле, изменится, если бедняжка получит очередную бесполезную игрушку на день позже? Но с другой стороны, Марена была не виновата в его дурном настроении. Поэтому Вилли заставил себя окликнуть девушку, может быть чуть резче, чем стоило. А когда она испуганно обернулась, зацепив подолом и чуть не уронив кривоватую вазу с полки возле двери, он сунул руку под прилавок, достал и без лишних слов протянул ей маленькую шкатулку с трещиной, пересекающей деревянную крышку.
- Это мне? - удивилась Марена.
- Это музыкальная шкатулка, - пояснил дракон. - Ее нужно открыть и завести, вот тут, видишь?
Девушка осторожно взяла в руки протянутый ей подарок, послушно повернула торчащий сбоку ключик и, поколебавшись, медленно, словно чего-то опасаясь, приоткрыла крышку. Глаза ее широко распахнулись, губы приоткрылись. Вилли наклонился поближе, хотя он и так знал, что так удивило девушку.
Под крышкой таилась искусно сделанная восковая фигурка танцовщицы в шелковой юбочке и с уложенной вокруг головы золотистой косой, словно бы сплетенной из настоящих волос. Вилли нахмурился и наклонился еще ближе. Раньше он не вглядывался внимательно, а сейчас понял, что волосы и впрямь были настоящими. А лицо фигурки, хоть и крошечное, имело удивительное сходство с лицом Марены. Музыка продолжала играть, повторяя простенький мотив, куколка продолжала кружить, стоя на одной ноге на своей металлической подставке, Марена продолжала завороженно смотреть на нее. Вот она протянула дрожащий грязный палец и легко коснулась фигурки. Что-то внутри шкатулки громко зазвенело, словно лопнула струна, что-то в воздухе вокруг неуловимо изменилось, и Вилли удивленно выпрямился, почувствовав прикосновение чужой магии. Его взгляд снова упал на девушку — и он громко выдохнул.
Так бывает, когда во время весенней уборки со старой, забытой в углу картины стирают тряпкой накопившийся слой пыли, и яркие краски вдруг заиграют на солнце, оживляя изображение, которого раньше невозможно было даже разглядеть толком. Вместо привычной серой тени, неловко кутающейся в столь же серые лохмотья, перед Вилли стояла, гордо выпрямившись, ослепительная красавица. Красота ее была не в чертах лица, резковатых и необычных, и не в ярких красках: румянец на щеках, розовые губы, синие глаза под густыми бровями — все это казалось слишком ярким для тихого городка посреди северного леса. Но радостная улыбка, веселый прищур и жизнерадостные искры, пляшущие в глазах, и впрямь ослепляли, как первое весеннее солнце, впервые за много недель пробившееся сквозь тучи.
- Ма.. Марена? - выдохнул кто-то рядом, и Вилли только сейчас вспомнил, что Тидик, как обычно, составлял ему сегодня компанию. - Это… как это… что с тобой…
- Проклятие. - Пробормотал дракон. - Это было проклятие, на тебе было проклятие, верно? И ключ был спрятан в шкатулке. Так?
- Так. - Девушка взглянула прямо в глаза Вилли. - И ты помог мне его найти. Спасибо!
- Не за что. Я был рад помочь тебе.
- Есть за что. - Марена решительно кивнула, потянулась руками к шее и сняла висящую на ней цепочку. - Вот, возьми в благодарность.
- Мне достаточно и просто спасибо. Ты не должна мне платить, это был просто подарок.
- И все остальные вещи?
- Тоже были подарками.
- Ты очень хороший человек, Вилли, - улыбнулась Марена. - И очень плохой торговец. Тогда возьми это просто на память, хорошо?
И Вилли ничего не оставалось, кроме как взять протянутую ему подвеску и спрятать в ладони.
Марена повернулась и направилась к выходу, но у самых дверей ее снова остановил окрик, на этот раз опомнившегося Тидика.
- Постой! А как… кто проклял тебя?
- Ведьма, - пожала плечами девушка.
- Но за что?
- Я не помню подробностей, все так смешалось в голове. Но кажется… кажется, ей не нравилось, что я каждый день танцую на площади прямо у нее под окнами.
С этими словами Марена крутанулась на месте, прищелкнув пальцами и взмахнув подолом, даже не подумав задеть при этом многочисленные хрупкие товары на окружающий ее полках. Потом подмигнула вновь онемевшему от удивления Тидику и со смехом выскользнула из лавки.
Пока Тидик качал головой, все еще приходя в себя от потрясения, Вилли разжал ладонь, чтобы посмотреть, что такое оставила ему на память Марена. Это оказался полупрозрачный дымчатый камушек, вставленный в хрупкую оправу и подвешенный на простую металлическую цепочку. Нахмурившись, Вилли поднес камушек к глазам. Посмотрел сквозь него на стоящий на прилавке фонарь — камушек заискрился миллионами крохотных золотистых искр, и Вилли с изумлением понял, что перед ним весьма редкая разновидность кварца, именуемая среди ювелиров «сердцем дракона».
- Даже не знаю, чему я удивляюсь, - пробормотал он.
- Да как же тут не удивиться, когда такие дела творятся? - возразил Тидик. - Вот теперь, приятель, нам точно нужно выпить.
Вилли открыл было рот, чтобы отказаться. Посмотрел на камень в ладони, на мешок под столом. И кивнул:
- Да, друг, ты прав. Давай выпьем с тобой. За чудеса и за удачу.
С этими словами он погасил фонарь, запер дверь лавки и отправился следом за Тидиком прямиком в таверну, где осушил один за другим не меньше трех кувшинов вина, пока болтливый приятель с удовольствием рассказывал всем, желающим слушать, о том, как он сам лично (Тидик всегда довольно вольно обращался с правдой) освободил городскую сумасшедшую от ужасного проклятия.
Когда время перевалило за полночь и восхищенные слушатели Тидиковой истории начали расходиться по домам, Вилли тоже тихо выскользнул из таверны. Уверенными шагами он дошел до лавки, открыл заднюю дверь, взял ждущий под прилавком мешок и поднялся наверх. В своей комнатке он зажег сразу четыре свечи, расставил их по углам стола, подтащил поближе старинную подставку, на которой уже красовалась та самая книга без обложки, открытая на нужной странице.
Вилли мысленно поблагодарил неизвестного ему сородича, страдавшего от той же беды, что и сам Вилли, за то, что тот не побоялся доверить бумаге и свои опыты, и полученный в результате рецепт. Он осторожно водрузил на стол между свечами сосуд из сплава меди и золота и принялся в строго определенном порядке бросать в него листья и семена, крылья и когти, перья и пепел. Словно драгоценность положил на получившуюся горку три чешуйки,оставшихся после его последней линьки, на них уложил вынутый из оправы камень — подарок Марены. Сверился еще раз с книгой, на одном длинном-длинном дыхании проговорил заковыристое заклинание и под конец дохнул в сосуд огнем. Компоненты заклинания занялись пламенем, которое постепенно менялось, пройдя все цвета спектра и под конец став ослепительно белым. Потом пламя погасло, оставив после себя лужицу маслянистой жидкости. Вилли нервно вздохнул, собрал жидкость в маленький пузырек и решительно выбрался из окна на крышу.
Если бы в почтенном городе Улькерне нашелся кто-то, мучимый бессонницей, кто решил бы в третьем часу ночи выглянуть в окно, он мог бы увидеть, как над крышами взметнулась большая тень, пронеслась, чуть не задевая флюгеры, сделала круг около Ратушной башни и принялась по спирали набирать высоту.
Вилли летел, гордо выпрямив шею, вдыхая полной грудью холодный воздух, всем телом ощущая, как ровно и уверенно работают крылья, как кипит и клубится в нем магия, смешанная с драконьим пламенем, как манит и зовет небо, приглашая поиграть с облаками.
Он будет играть и резвиться всю ночь, но перед рассветом, пока добропорядочные жители еще спят, вернется в свою комнатку в человеческом городе, чтобы заварить чаю и выпить его, закусывая вчерашними булочками. Он откроет лавку, как обычно, и как обычно будет не торгуясь принимать безделушки со всего света и отчаянно торговаться, не желая продавать их никому. А когда солнце поднимется высоко над башней, Вилли закроет лавку на обед и направится на Рыночную площадь — смотреть, как порхая над мостовой, изгибаясь и ловко пристукивая башмачками, танцует на удивление толпе счастливая Марена.
@темы: осколки
17.03.2022 в 23:05
18.03.2022 в 16:01
25.03.2022 в 17:50
25.03.2022 в 17:56