Фамилиар, глава 36

[Ro]

в которой все и вправду хорошо.
Текст на Фикбуке

Глава 36

Рен проводил взглядом черного пса, и лишь когда тот скрылся за дверью, повернулся к Маре, чтобы столкнуться со все понимающим взглядом и многозначительной улыбкой.

— Что? — пробормотал он, теребя одеяло.

— Ничего, — улыбнулась кухарка и протянула ему кружку с отваром.

Рен взял кружку и даже делал пару глотков, но вопрос не давал ему покоя.

— Нет, правда, о чем ты думала вот только что?

— О том, что этот парень в тебе души не чает, — просто ответила Мара. — Я рада, что он у тебя есть.

— Нет, Мара. — Рен и сам не знал, почему спорит. Чтобы не позволить надежде слишком уж вырасти, пожалуй. — Он просто…

— Просто что?

Колдун беспомощно пожал плечами.

— Просто хороший человек. Он заботится обо всех.

— Это правда. Но о тебе он заботится особенно. Поверь мне, мальчик, — перебила она Рена, который только открыл рот, чтобы возразить. — Я видела, что с ним было, когда мы думали, что тебя… что ты можешь не проснуться.

Голос Мары дрогнул. Рен поспешил отставить в сторону кружку и поймать обеими руками ладони своей бывшей няни.

— Я здесь, Мара. Я жив, и со мной все в порядке. И будет в порядке, обещаю.

— Уж об этом я позабочусь. — Мара сердито вытерла глаза.

Рен снова взял кружку и принялся прихлебывать отвар. Когда Мара снова взяла себя в руки, он тихо попросил:

— Расскажи, что было, когда я… потерял сознание, наверное? Что случилось с Ариеной?

Тут кухарка внезапно фыркнула.

— Тьен с ней случился, вот что. Ну, не он один, конечно, — признала она. — Для начала ей в лицо вцепилась малышка. Потом она смогла вырваться и удрать. И когда эта Ариена вместо того, чтобы понять, что ей больше ничего не удастся и уйти подобру поздорову, собралась догонять Изи, Тьен не стал ее жалеть. Ну и я добавила. Потом мы ее связали и засунули в погреб.

— Когда это было? Если она пришла в себя…

— Даже если она пришла в себе, она связана так, что не сможет пошевелить ни одним пальцем. И произнести ни звука не сможет. Так что поколдовать ей не удастся. — Заметив удивленный взгляд колдуна, Мара усмехнулась. — А ты думал, колдуна только заклинание удержать может?

Рен покачал головой, в очередной раз решив, что после стольких лет он все еще недооценивает Мару и пора прекратить это делать. Кухарка же улыбнулась и добавила:

— Но для надежности все-таки не мешало бы добавить еще и магии.

— Кажется, я…

— Нет, ты не можешь сейчас колдовать, даже не думай об этом!

Рен снова поймал руку Мары.

— Я хотел сказать, что я, кажется, могу кое-что придумать. Где-то там, в шкафу, — он махнул рукой в сторону, — есть артефакт. Брошь с тремя цветными камнями. Она блокирует доступ к магии, если ее приколоть на одежду мага.

Мара удивленно задрала брови. Рен в ответ лишь пожал плечами.

— Одна из находок Брикара. Он просил разобраться, как она работает, я разобрался, но обратно отправить еще не успел.

Фыркнул и добавил:

— Теперь можно отправить ее вместе с Ариеной.

— Ты хочешь отправить ее…

— В город. Пусть с ней разбирается Стража.

— Ты уверен, Рен?

— А что ты предлагаешь мне сделать, Мара? Убить ее?

Кухарка поджала губы. Рен понимал ее чувства, но сделать что-то еще действительно не мог. Днем, в пылу магической схватки, защищая своих близких он бы, может быть, и сумел… Он был уверен, что способен убить, чтобы спасти людей. Но теперь, когда колдунья была обезврежена и связана, он просто не хотел больше иметь с ней дела.

— Я отправлю магическое послание в город, как только наберусь сил, — решительно сказал он. — А до тех пор… найди, пожалуйста, брошь?

Мара кивнула и послушно принялась копаться в шкафу.

Когда брошь была найдена, кухарка на время оставила Рена одного. Стоило ей исчезнуть за дверью, на колдуна навалились тревожные мысли. Почему Тьен еще не вернулся? Куда делась Изи? Вдруг с ней что-нибудь случилось? Если малышка пострадает, Тьен никогда его не простит. Да что там, Рен сам себя не простит. А теперь вот и Мары что-то долго нет. Что если оставленная без присмотра колдунья сумела освободиться? Что если она нападет на Мару? Что если вот эти шаги за дверью — шаги подкрадывающейся Ариены?

Вернулась Мара, на удивление довольная собой, и сообщила, что колдунья в порядке, и о ней можно не беспокоиться. Рен облегченно выдохнул и тут же почувствовал себя ужасно глупо. Что это он так разволновался безо всяких причин? Обычно ему не свойственно было поддаваться бездумной панике. Впрочем, обычно он мог положиться на магию. Сейчас у него не хватило бы сил даже дотянуться самостоятельно до магической энергии, не то что пустить ее в ход. И это, признался он сам себе, заставляло чувствовать себя удивительно уязвимым и беспомощным.

Но с Марой рядом Рену сразу стало спокойнее. Может потому, что он с младенчества привык, что она рядом. А может потому, что Мара просто излучала тепло и спокойствие. Наверное так обычные дети чувствуют себя рядом с матерью. По крайней мере, так Рен это себе представлял. Его собственная мать особой теплотой не отличалась, предпочитая держаться слегка отстраненно даже с самыми близкими людьми.

Рен вдруг осознал, что несмотря на то, что он искренне любил Лусию Левари, настоящей матерью для него всегда была Мара. Эта мысль была такой неожиданной и яркой, что он мог сделать только одно — порывисто обнять кухарку, уткнуться носом ей в плечо. Она, конечно, удивилась, но привычно обняла Рена в ответ. Погладила непослушные волосы, поцеловала в лоб и встревоженно спросила:

— Ты что это, Рен? С тобой все в порядке?

— Все хорошо, — улыбнулся он. — Просто понял одну штуку.

— Штуку? — с сомнением переспросила Мара.

— Угу.

Рен довольно откинулся на подушки, все еще улыбаясь и почему-то твердо зная, что все будет хорошо.

Тьен вернулся, когда за окном уже светало. На руках он держал Изи, закутанную в его куртку. Девочка слегка хлюпала носом, и глаза у нее были подозрительно красными, но смотрела она вокруг весело и уверенно. При виде колдуна Изи чуть не вывернулась из рук брата, тот еле успел опустить ее на ноги, как девочка вскарабкалась на кровать к Рену и крепко его обняла. Колдун с облегчением прижал ее к себе.

Когда Изи разжала руки, Рен немедленно принялся проверять, нет ли у девочки жара, нет ли на ней ран или повреждений. Не успел он убедиться, что с малышкой все в порядке, как тем же занялась Мара. Тьен только тихо усмехался. Наверняка он сделал то же самое в первую очередь.

Изи нетерпеливо отмахнулась от заботливых рук.

— Все хорошо, все хорошо, со мной все хорошо. Ну правда же! — затараторила она. — Рен, ты видел, ты видел как я вырвалась? Я сопротивлялась, как ты учил, как Тьен объяснял, только сначала у меня не получалось, и я испугалась, а потом она меня заколдовала, и я не могла сопротивляться, но потом ты меня расколдовал, и я постаралась, и у меня получилось. Я почти закрыла дверь! Я сумела!

— Конечно ты сумела, маленькая, — расплылась в улыбке Мара.

— Ты просто молодец, — подтвердил Рен. — Можешь считать это своим первым экзаменом. Который ты прошла.

— Да! — девочка радостно взмахнула руками, и взрослые не смогли удержаться от смеха.

— А теперь расскажи, куда ты убежала? Тьен, где ты нашел ее? В лесу?

— В лесу, — кивнул фамилиар, присаживаясь на край кровати. — Все замело снегом, но под деревьями нашел след. Совсем недалеко. Я ведь говорил, Изи умница, не стала убегать в чащу.

Девочка кивнула, подтверждая его слова.

— Тогда почему вас так долго не было? — нахмурилась Мара. — Если Изи ушла так недалеко, что вас задержало в лесу?

Тьен ласково ухмыльнулся и взъерошил кудряшки сестры.

— Рассказать им? Рассказать, трусишка?

— Ну Тье-е-ен... — малышка надула губы. — Я не трусишка! Я ничего не боюсь!

— Конечно, воробушек. — Тьен повернулся к колдуну и пояснил. — Изи ушла недалеко. Забралась на дерево. Решила, там ее к-колдунья не достанет. Когда я нашел, сидела на самой верхней ветке. И не спускалась.

— Я просто не знала, как!

— Вцепилась всеми лапками в ветку, зажмурилась и боялась шевелиться. И превратиться боялась.

— Если ветки были тонкими, превращаться ей было и нельзя, — заметила Мара.

Тьен кивнул.

— Я тоже понял. Хотел забраться и снять сам. Но ветки не выдержали. Смог добраться только до середины.

— Значит, все это время…

— Сидел на дереве и уговаривал Изи спуститься ко мне, — кивнул Тьен.

Рен с Марой, наверное, представили одну и ту же картинку — испуганного взъерошенного котенка на тонкой ветке, под ним вцепившегося в ствол Тьена. Представили эти уговоры и дружно расхохотались, не столько потому, что это было так уж смешно, сколько от облегчения.

— Смейтесь, смейтесь, — пробормотал фамилиар, но было видно, что он вовсе не обижен. — Я чуть не превратился в снеговика.

Мара немедленно всплеснула руками, решительно приказала брату с сестрой переодеться в сухую теплую одежду, а в качестве награды пообещала всем горячий чай.

— Кухня! — спохватился Рен. — Что от нее осталось после огня? Я не успел заметить, насколько сильно пострадал дом, Мара, мне нужно убедиться, что…

— Тебе нужно лежать и набираться сил, — спокойно сказала Мара. — Я успела осмотреться, и там нет ничего такого, с чем мы не справились бы. Все в порядке, Рен. Пожалуйста, позаботься теперь о себе.

Колдун согласно кивнул, и кухарка ушла кипятить воду. Тьен заботливо поправил одеяло и ушел помогать сестре переодеться. А Рену осталось лишь лежать в кровати, гнать кружащие, словно стервятники, тревожные мысли да прислушиваться к наполнявшим дом звукам, напоминая себе, что он не беспомощен, не беззащитен. Что он теперь не один.