Оторвать себя от свеженайденных свидетельств истинности старой легенды было сложно. Но пришлось. Они больше ничего не могли здесь сделать без оборудования. Да и охватившей всех вспышки любопытства хватило ненадолго. Наступало самое тяжелое и сонное время перед рассветом, и Гунар принялся подталкивать всех обратно к костру. Там их уже ждал Эдвард, который развез детей по домам и вернулся. Пока рассказывали ему о новых находках, пока решали, стоит ли оставлять кого-то сторожить развалины и отгонять возможных туристов до появления археологов — небо на восток начало нерешительно бледнеть.
В конце концов Алекс вызвался остаться, девушек с Ритой и Эриком — и заодно с Костасом — погрузили в машину. Гунар с Мартином решили, что прекрасно доберутся по домам на своих четверых. Ивар, несмотря на то, что его пошатывало от усталости, упрямо заявил, что тоже побежит сам. Старшие оборотни переглянулись и не сговариваясь решили проводить парнишку, на его возражения просто сообщив, что им по пути.
Вот так Гунар и оказался утром понедельника в любимом кресле перед камином с кружкой горячего чая в руках. За окном было уже совсем светло. Отец, по счастью, спал и не проснулся, когда сын проскользнул в оставленную незапертой входную дверь. Гунару и самому ужасно хотелось упасть в постель и отключиться на полдня. Но сначала дело. Он набрал номер Валдиса, дождался, когда ему ответит сонный голос.
- П-привет, соня!
- Гунар? Какого… Я же тебе сказал — завтра. И в рабочее время. Неужели настолько любопытно.
- Нет-нет, я не стал бы тебя дергать так рано, но не уверен, к кому обратиться в Институте. В общем, мы тут… нечаянно… обнаружили неизвестный потайной ход в старой крепости. И нужно бы быстро там все осмотреть, пока туристы или погода… ну, ты понимаешь.
- Я понимаю, что ты опять с какой-то детской самодеятельностью вылез. Гунар, ты же уже почти готовый ученый!
- Нет, серьезно, все вышло нечаянно. Обвалился кусок стены и в нем оказался коридор. А я просто оказался рядом.
- Случайно.
Голосом Валдиса можно было бы замораживать колодцы.
читать дальше
- Совершенно случайно! Я тебе все расскажу потом, обещаю. Но пока…
- Да понял я, понял. Брр… дай сообразить. - Судя по звукам, Валдис усиленно тер лицо руками, пытаясь проснуться. - Хорошо. Я сообщу дирекции музея и на факультет. Мы пришлем ребят все проверить и огородить. С какой стороны крепости произошел обвал?
- Прямо возле башни. Там остался мой приятель, его зовут Алекс, он все покажет. И заодно объяснит, куда лучше не наступать. Он кобольд, а там камни неустойчивые.
- Понял, - вздохнул Валдис. Помолчал и пробормотал: - Спасибо, что все предусмотрел.
- Да чего там, я же почти готовый ученый, - усмехнулся Гунар. - Слушай, а насчет завтрашнего дня…
- Да в силе все, в силе, приходи, зараза лохматая. Только не с утра.
- Все, понял. Спасибо, Валдис!
- Да, да… - пробормотал приятель и отключился. А Гунар наконец-то позволил себе из последних сил взобраться по лестнице и рухнуть лицом в родную подушку.
Проснулся он, как с усмешкой сообщил ему отец, как раз к обеду. Отмахнувшись от усмешек и предложенных проверенных средств от похмелья, он вместо этого набросился на еду, между ложками жаркого объясняя, чем они на самом деле занимались ночью. Отец только головой качал.
- Даже не верится. Неужели все эти детские легенды — правда?
- Вряд ли все, - Гунар потянулся за еще одним куском хлеба. - Но какая-то основа под ними должна была быть. Иначе как бы они просуществовали так долго. Им ведь точно больше ста лет.
- Больше, намного больше. Я слышал эти истории в детстве. Это уже полтора века с лишним. И они уже тогда были старыми. Я помню, отец моего приятеля говорил, что тоже в детстве все искал эту потайную дверь.
- Да? - оживился Гунар. - Ты не говорил. В смысле, про отца приятеля.
- Ну, а что тут говорить? Мне кажется, все в городе верили, что эта легенда существовала всегда.
- Не все, а только дети. Как будто, вырастая, мы все перестаем верить в эту историю.
- Так ты же сам мне говорил, сынок, что никаких доказательств, никаких упоминаний подобных событий в книгах нет. А мы все, взрослея, склонны больше верить книгам, чем детским рассказам.
- И все равно мне не дает покоя эта живучесть легенды именно среди детей. Просто… Обычно все мифы и сказки передают следующему поколению взрослые, и даже очень взрослые — вспомни все бабушкины истории. А тут что-то странное…
Гунар задумчиво покрутил головой и склонился над тарелкой, которую отец предусмотрительно наполнил во второй раз.
После обеда они поговорили еще обо всем и ни о чем, потом отец ушел возиться в мастерской с подарками на Солнцеворот. Гунар встревоженно подумал, что у него даже идей для подарков нету, но сейчас совсем не хотелось этим заниматься. А хотелось…
Гунар вздохнул, послонялся еще немного по дому, а потом позвонил все же Нине.
- Привет! - Нинка как обычно была бодра и весела, словно не провела всю ночь с ними на развалинах. - Уже по мне соскучился?
- Привет, Нин. Я вообще-то хотел узнать, как там Рита с Эриком.
- Неплохо, - чуть посерьезнела подруга. - Эрик спал как убитый, я уж думала, ему все ничего, но сегодня он от сестры не отходит ни на шаг. Ритка наоборот еле уснула и просыпалась пару раз от дурных снов, но сейчас, вроде, успокоилась. Висит на телефоне с этим своим…
- Нин, ну что ты на парня так злишься? Он ведь действительно ничего плохого не сделал, о сестре твоей заботился.
- Заботился, ага…
- Нинка, ни за что не поверил бы, что ты можешь быть такой ворчливой занудой.
- Я просто волнуюсь за сестру. Ладно, ну его. Ты чего звонишь-то?
- Просто узнать, как вы.
- Ну конечно, конечно. Говори, давай, прямо!
- Я хотел… кое-что спросить у Риты.
- Ну так приезжай и спроси, балда! Только мы у них дома, Эрик захотел к своим игрушкам вернуться. Я тебе адрес напишу сейчас.
И Гунар поехал к Рите с Эриком, пообещав отцу, что на этот раз вернется не поздно. По присланному адресу он нашел небольшой домик в пригороде. Окна его уютно светились в опускающихся сумерках, под окнами виднелись аккуратно подстриженные и укрытые на зиму розовые кусты. Дверь ему открыла Нина, она же вручила белые пушистые тапочки и предупредила ступать осторожнее, чтобы не наступить на игрушки.
Игрушек в доме и впрямь было много. Мягкие игрушки, машинки, детали конструктора и зачарованные головоломки были распределены ровным слоем по полу, дивану, подоконникам и столу в гостиной, в которую они прошли. Из двери в другую комнату вылетел Эрик, оценивающе посмотрел на Гунара, потом, видимо, вспомнил его и радостно заулыбался.
- Привет! - помахал ему рукой Гунар, мысленно ругая себя за то, что не сообразил по пути купить какую-нибудь игрушку. Нинка словно бы прочитала его мысли, махнула рукой:
- Да не расстраивайся. Он и так самый балованный мальчик в этом городе.
- Неправда, - немедленно надулся малыш.
- Правда-правда. Иди, позови сестру, хорошо?
- Я сейчас! - Эрик выскочил за дверь.
Нинка покачала головой.
- Он хороший пацан. Но тётя Лида его слишком балует. Особенно с тех пор, как дяди Уле не стало.
Гунар заметил на старомодном секретере черно-белую фотографию мужчины средних лет со светлыми, как у Риты, волосами и открытой улыбкой совсем как у Эрика. Перед фотографией на вышитой салфетке по обычаю стояла незажженная свеча и лежало что-то похожее на кожаный браслет. Почему-то эта вещь привлекла внимание Гунара, но когда он необдуманно протянул руку, Нинка дернула его за плечо и прошипела:
- Ты что, нельзя!
- Что?
- Неприлично трогать чужие крылья!
Гунар только моргнул. Нинка поморщилась, закрыла глаза, поняв, что ляпнула лишнее.
- Ух… Я забыла, что ты не знаешь. Немногие знают.
- Да о чем ты?
- Вообще-то это тайна. Ну, то есть не тайна, а… Короче. Ты слышал, что есть разные ветви птицелюдов?
- Ну конечно. Культурные различия между восточными, западными и северными ветвями, различные полные формы.
- Я не об этом. Ты же знаешь, что есть те, кто просто превращается? Как вы, волки. А есть те, кто сбрасывает крылья?
- Как селки шкуру, да, я знаю. Северные ветви и теннины на востоке.
- Не только, - покачала головой Нина. - В наших краях тоже всегда были такие племена. Но мы всегда жили очень тесно. Женились между собой еще тогда, когда межрасовые браки не одобрялись никем. И у нас было… ну… не принято говорить открыто о том, к какому из видов ты относишься. Близкие знали, а остальным знать ни к чему. Небезопасно. Сейчас это не то чтобы тайна, просто… Просто все привыкли, что об этом не говорят. Ну и не говорят.
- Я понимаю.
- Ну вот. Я превращаюсь сама, ты видел. Тётя Лида тоже. А вот ее муж, оборачиваясь, надевал и снимал крылья.
- И это, - Гунар кивнул на браслет, - его крылья? Но как?
- Маленькая врожденная магия. Ты же знаешь, шкура селки может выглядеть как любая одежда. Платье, плащ, пальто, рубашка. А птицелюды могут замаскировать свои крылья еще лучше. Это все равно что-то, что можно надеть, но в остальном…
- Папины выглядели как часы. Обычные наручные часы, - раздался от двери тихий голос Риты. - Все удивлялись, почему он носит наручные часы в кармане, считали это забавной странностью. А он надевал их, когда хотел превратиться.
Девочка подошла к портрету, коснулась его кончиками пальцев. Помолчала, потом повернулась лицом к остальным.
- Здравствуй… Гунар, верно? Ты к Нине?
- Вообще-то я к тебе, Рита. Я хотел у тебя кое-что спросить.
- Да?
- Помнишь, ты говорила, что вам про увиденное привидение рассказал Витька. Что они с ребятами выглядели испуганными.
- Неудивительно, - пробормотала Нинка.
- Да, конечно. Я просто хотел попросить контакты этого Витьки.
- Зачем? - нахмурилась Рита.
- Хочу расспросить его о деталях встречи с привидением.
- Но зачем? Ты же сам его видел. Привидение, в смысле.
- Ты ведь знаешь, что каждый свидетель происшествия видит его немного по-своему. Я и вас с Ниной хочу попросить описать, что вы, по-вашему, видели. И всех остальных. Так что, познакомишь меня с этим Витькой?
- Только ты должен пообещать никому не рассказывать, что он был на развалинах. У него родители очень суровые, знаете, как ему влетит, если узнают, что он не у друга ночевал, а в крепости?
- Я понимаю, Рита. Обещаю, что наша беседы останется между нами. Можешь спросить Нину, я держу слово.
- Я верю, - кивнула девчонка и полезла в карман за телефоном. - Держи его номер.