00:13
День 4 - морская ведьма
- Вон, вон, гляди, опять стоит. И чешет. Чертова ведьма!
- Теперь как пить дать, жди шторма. Хоть бы все лодки успели домой вернуться.
- В старые времена с ней давно бы разобрались.
Несколько недовольных голосов поддержали последнее утверждение. Что поделать, времена были новые, просвещенные, так что все, что могли сделать недовольные наличием в их деревеньке ведьмы жители - отправить жалобу в город. Откуда вскоре получили ответ, что, мол, их жалоба была рассмотрена и сочтена появлением мракобесия и предрассудков, спасибо за ваше обращение, ваше мнение важно для нас и прочая, и прочая.
Поэтому теперь все, что оставалось деревенским - ворчать и крутить в кармане фиги, когда ведьма проходила мимо них. Это, впрочем, не мешало им брать ее деньги, когда она покупала рыбу или молоко. Не мешало и звать ее на помощь, когда заболевал ребенок или уходила с привычных мест рыба. Но особенно громко они ворчали вот в такие дни - когда ведьма сгорбившись, не глядя по сторонам, проходила сквозь деревню и направлялась к утесу, возвышавшемуся за ней. Она поднималась на утес, расплетала косу, доставала гребешок и принималась расчесывать волосы. Даже не стеснялась! А ведь все знают, ведьма волосы расчесывает - ветер призывает, а значит быть буре.
Вот и сейчас деревья в садах уже начали поскрипывать, затрепетали на ветру рыбацкие сети. Спустя полчаса небо потемнело, где-то вдалеке начал погромыхивать гром. Волны бросались на песок со все большим ожесточением. Забегали женщины, снимая сохнущее белье, загоняя в дома детей. А ведьма все стояла, неподвижная, словно статуя, и ветер трепал ее седые волосы, словно белый флаг.
Лодки появились вдали тогда же, когда на песок упали первые капли дождя. Причаливали они уже под настоящим ливнем, еле-еле пройдя между скалами, прикрывавшими бухту от настоящего шторма. Рыбаки, забыв про улов, бежали по домам, испуганно оглядываясь на горизонт, а от него двигалась к берег туча столь черная, что казалось - сама ночь клубится там.
Буря обрушилась на деревню со всей своей силой, пригибала к земле деревья, хлестала полотнами воды. Кромешную тьму раздирали вспышки молний, и если бы кто рискнул выглянуть в окно, то увидел бы в их свете, что ведьма там, на вершине утеса, вздымает руки к небу, и кричит что-то, и кружится, словно бы в танце. Но никто не смотрел в окно, все прятались в глубине домов, молясь, чтобы ветер не сорвал крыши и не унес лодки - единственное их средство добычи пропитания.
А потом буря закончилась так же быстро как началась. Расступились тучи и на мокрый песок упали лучи вечернего солнца. Да-да, хоть буря и казалась долгой, солнце даже не успело сесть, оно все еще подпрыгивало на волнах, медленно краснело, раскрашивая небо и море во все оттенки пожара.
Этими же оттенками переливались волосы ведьмы. Теперь они были похожи на текучее пламя, обволакивающее голову, плечи и спину шагающей через деревню женщины. Солнце и ветер быстро высушивали их и они полыхали все ярче, словно впитав в себя краски небесного огня. Ведьма шла легким пружинящим шагом и широко улыбалась - совсем юная, полная сил.
Пройдет время, она потратит эти силы на заговоры и зелья, на заклинания и амулеты, на больных детей и ушедшую рыбу. И когда поседеет ее голова и опустятся устало руки, она снова поднимется на утес. Расчесывать волосы. Призывать шторм. Перерождаться в буре.
- Теперь как пить дать, жди шторма. Хоть бы все лодки успели домой вернуться.
- В старые времена с ней давно бы разобрались.
Несколько недовольных голосов поддержали последнее утверждение. Что поделать, времена были новые, просвещенные, так что все, что могли сделать недовольные наличием в их деревеньке ведьмы жители - отправить жалобу в город. Откуда вскоре получили ответ, что, мол, их жалоба была рассмотрена и сочтена появлением мракобесия и предрассудков, спасибо за ваше обращение, ваше мнение важно для нас и прочая, и прочая.
Поэтому теперь все, что оставалось деревенским - ворчать и крутить в кармане фиги, когда ведьма проходила мимо них. Это, впрочем, не мешало им брать ее деньги, когда она покупала рыбу или молоко. Не мешало и звать ее на помощь, когда заболевал ребенок или уходила с привычных мест рыба. Но особенно громко они ворчали вот в такие дни - когда ведьма сгорбившись, не глядя по сторонам, проходила сквозь деревню и направлялась к утесу, возвышавшемуся за ней. Она поднималась на утес, расплетала косу, доставала гребешок и принималась расчесывать волосы. Даже не стеснялась! А ведь все знают, ведьма волосы расчесывает - ветер призывает, а значит быть буре.
Вот и сейчас деревья в садах уже начали поскрипывать, затрепетали на ветру рыбацкие сети. Спустя полчаса небо потемнело, где-то вдалеке начал погромыхивать гром. Волны бросались на песок со все большим ожесточением. Забегали женщины, снимая сохнущее белье, загоняя в дома детей. А ведьма все стояла, неподвижная, словно статуя, и ветер трепал ее седые волосы, словно белый флаг.
Лодки появились вдали тогда же, когда на песок упали первые капли дождя. Причаливали они уже под настоящим ливнем, еле-еле пройдя между скалами, прикрывавшими бухту от настоящего шторма. Рыбаки, забыв про улов, бежали по домам, испуганно оглядываясь на горизонт, а от него двигалась к берег туча столь черная, что казалось - сама ночь клубится там.
Буря обрушилась на деревню со всей своей силой, пригибала к земле деревья, хлестала полотнами воды. Кромешную тьму раздирали вспышки молний, и если бы кто рискнул выглянуть в окно, то увидел бы в их свете, что ведьма там, на вершине утеса, вздымает руки к небу, и кричит что-то, и кружится, словно бы в танце. Но никто не смотрел в окно, все прятались в глубине домов, молясь, чтобы ветер не сорвал крыши и не унес лодки - единственное их средство добычи пропитания.
А потом буря закончилась так же быстро как началась. Расступились тучи и на мокрый песок упали лучи вечернего солнца. Да-да, хоть буря и казалась долгой, солнце даже не успело сесть, оно все еще подпрыгивало на волнах, медленно краснело, раскрашивая небо и море во все оттенки пожара.
Этими же оттенками переливались волосы ведьмы. Теперь они были похожи на текучее пламя, обволакивающее голову, плечи и спину шагающей через деревню женщины. Солнце и ветер быстро высушивали их и они полыхали все ярче, словно впитав в себя краски небесного огня. Ведьма шла легким пружинящим шагом и широко улыбалась - совсем юная, полная сил.
Пройдет время, она потратит эти силы на заговоры и зелья, на заклинания и амулеты, на больных детей и ушедшую рыбу. И когда поседеет ее голова и опустятся устало руки, она снова поднимется на утес. Расчесывать волосы. Призывать шторм. Перерождаться в буре.
И только потом дошло, что речь про разные лапки для швейной машинки.
